Переводчик - Страница 25

B штабной палатке было тепло. Олег снял бушлат и сел за стол. Просмотрев листы, он повернулся к командиру:

— Товарищ подполковник, здесь два письма и ведомость на получение денег боевиками. Вот фамилии наемников, вот заработанная сумма. По три — четыре тысячи…

— Интересно, — Романов взял листы и стал их рассматривать.

— По четыре штуки баксов получают… — вздохнул Шумов. — Нам бы так платили…

— Каков противник, так и платят! — усмехнулся Романов. — Им с нами воевать сложнее, чем нам с ними. У нас авиация, артиллерия, а у них только горы и злость…

B этот момент в палатку вошел Мишин. Он зло взглянул на Нартова, и подошел к командиру.

— Чего надо? — спросил Романов.

— Это я ему нарезал, — Володя кивнул в сторону Нартова, который втянул голову в плечи. — Он первый начал…

— Нартов, выйди, — сказал Романов.

Олег поспешил покинуть палатку и, выходя, услышал глухой звук удара. Мишин утробно вскрикнул. Потом Романов зашипел на него:

— Ты что, гнида, делаешь? Переводчик у меня один, а группников, как ты — шесть! Его голова дороже ваших вместе взятых. Еще раз такое повторится — пришибу на месте. Ты, Мишин, меня знаешь… Свободен.

Володя выскочил из палатки, зажимая рукой разбитый нос. He сказав ничего, он побежал прочь.

— Нартов заходи!

Олег вошел и сел на свое место.

— Юрий Борисович, зачем вы его так? Я сам могу решить такие проблемы.

— Помолчи, а? Пока ты их решишь, еще не раз в пятак получишь, а я все уладил за полсекунды.

— Теперь он будет говорить всем, что я на него настучал…

— И это тебя тревожит? Да не думай об этом. Ты с ним не на всю жизнь… и детей тебе с ним не крестить…

Олег промолчал. Он чувствовал себя последним подонком, который перевел личное дело в общественную плоскость, и таким образом решил его.

После обеда Нартов снова пошел стрелять, и отстрелял там три боекомплекта из автомата. Уши заложило, и по дороге в штаб его чуть было не задавил разворачивающийся «Урал». Водитель высунулся из окна и хрипло крикнул:

— Тебе жить надоело? — это был контрактник, который позволял себе так обращаться к нарушителям правил движения…

B штабе Шумов сказал Олегу:

— Хорош балду пинать, вечером заступаешь дежурным офицером по отряду.

— Что я должен делать?

— Дежурить. Проверять несение службы караулом и нарядами. Будить нашего радиста, — Шумов указал в сторону дежурного радиста, упавшего головой на стол. Радист поднял голову и зевнул.

— Ясно. Когда заступать?

— B шесть вечера развод. A сейчас можешь пока выспаться и подготовиться. Свободен.

Олег спустился в свой блиндаж. На нарах уже лежали Лунин и Мишин. Дима спал, а Володя хмуро сказал:

— A бошку я тебе разобью…

Олег не стал с ним разговаривать и, завалившись на нары, уснул.

B пять часов всех поднял Иванов. Лунин надел на себя разгрузочный жилет, рюкзак, под «разгрузку» вложил бесшумный пистолет ПБ.

— Ты на задание? — спросил Олег.

Дима кивнул.

— A я сегодня дежурным по отряду, — сказал Олег.

— Смотри, чтоб радист сеансы связи не проспал, как уже было пару раз, — напутствовал Дима и ушел.

Олег пошел в палатку службы PAB и получил у Красильникова пистолет. Вложив пистолет в кобуру, Олег появился перед начальником штаба. Тот критически осмотрел его и сказал:

— Запомни, Нартов, ты на сутки становишься вторым человеком в отряде после командира. Все твои указания должны выполняться всеми офицерами и солдатами. Если что случится, я, конечно, помогу тебе, но и ты сам должен уметь принимать правильные решения. Понятно?

— Понятно.

Оказалось, что Мишин заступал начальником караула co своей группой. На разводе Шумов осмотрел всех и провел короткий инструктаж:

— Здесь устав караульной службы действует, как и везде! Только дополнительно приказываю: ночью, если кто-то появится снаружи ограждения, вначале стрелять, а потом спрашивать «кто идет». Ясно? Стрелять, особенно ночью, при любом подозрении на опасность. Разбираться будем потом. Мне надо чтобы вы все домой живыми вернулись. Ясно?

— Так точно, — отозвался заступающий наряд.

Мишин повел своих бойцов в палатку караула. Олег вошел в палатку штаба. Романов в это время говорил по телефону с командиром артиллерийского дивизиона сто четвертого полка.

— Через три часа твои мужики должны стоять у орудий в готовности к немедленному открытию огня по запросу разведгруппы. Цели прежние. Виды огня буду указывать отдельно.

Романов на миг оторвался от трубки, и спросил Олега:

— Готов?

— Да, я уже с развода.

— Все, сиди здесь, — и снова заговорил с артиллеристами.

Олег сел у печки. B палатку заглянули два бойца: старый и новый посыльный по штабу. Один доложил Нартову:

— Товарищ лейтенант, все, мы поменялись…

— Дрова принесли? — спросил Олег, указывая на довольно хилую кучку дров у печки.

— Сейчас принесем.

— Вот как принесете, так и сменитесь.

Бойцы ушли искать дрова.

Олег раскрыл дверцу печки и пошуровал стальной кочергой догорающие головешки. Часть горячей золы высыпалась на металлический лист под дверцей.

— Только штаб не спали… — предупредил Романов.

Олег улыбнулся:

— He в свое дежурство…

— Тоже верно, — кивнул Романов.

Бойцы принесли наломанных досок от снарядных ящиков.

Олег отпустил сменившегося бойца, а новый немедленно попросил у Нартова закурить. Олег угостил его, и тот вышел из палатки курить снаружи. Вошел Лунин, весь обвешанный гранатами, магазинами, дымовыми шашками и сигнальными ракетами. B руках он держал выданную начальником связи малогабаритную иностранную радиостанцию «Кенвуд» для связи внутри группы. Таких радиостанций в отряде было штук сорок — перед отправкой на войну их любезно предоставили в виде спонсорской помощи предприниматели, ранее проходившие службу в бригаде специального назначения и пожелавшие хоть в чем-то облегчить жизнь своих бывших сослуживцев, уезжавших воевать. Рации были компактными, удобными, обеспечивали необходимый уровень связи внутри группы. Дима как раз переговаривался co своим сержантом, проверяя станцию.